В ЛЕДОВОМ ПЛЕНУ

Баренцево море встретило «Фоку» белыми барашками, предвещая шторм. Начальник экспедиции принял решение плыть вдоль побережья Новой Земли, в знакомую ему Крестовую губу и дальше, насколько позволит обстановка. Затем, как предусматривалось планом, повернуть на север, к архипелагу Земля Франца-Иосифа. Перегруженный «Фока» шел тихим ходом - четыре мили в час. Наладилась размеренная судовая жизнь. На дежурство привлекались также Визе, Павлов, Пинегин, Кушаков.

В соответствии с планом производились научные исследования. Каждую четверть часа делались промеры лотом глубины моря, каждый час определялись температура и соленость воды, через каждые четыре часа производились метеорологические наблюдения.

При подходе к южной оконечности острова задул встречный ветер. Пришлось зайти в Белужью губу, чтобы переждать непогоду. Вскоре ветер утих, и шхуна двинулась дальше: обогнула полуостров Гусиная Земля, проследовала Малые Кармакулы, пролив Маточкин Шар, приблизились к Сухому Носу. Здесь бушевал жестокий шторм. Огромные бурлящие волны накатывались на «Фоку». Судно кренилось то на один, то на другой борт, глубоко зарываясь в воду. Мачты скрипели и гнулись дугой. Рухнула в морскую пучину сорванная часть паруса, разрушилась клетка с собаками.

Седов ни на минуту не покидал мостика, бесстрашно руководил матросами. Как только отказали паровые помпы, трюм стал наполняться водой. «Фока» все ниже опускался в воду. При создавшемся критическом положении Седов принял единственно правильное решение: укрыться за высоким берегом Сухого Носа. Но как туда пробраться? На подходе к нему - подводные камни. Иного пути не было. Капитан сделал поворот штурвального колеса, и «Фока» направился к скале. Опасность миновала. Пока измученный Седов спал в своей каюте, верхняя команда навела порядок на палубе, нижняя - наладила помпы, чтобы откачать воду.

На другой день ветер заметно утих, и 9 сентября «Фока» вошел в Крестовую губу. Жестокий шторм для него оказался одной из первых, но не единственной серьезной преградой на пути к полюсу.

«Шторм был жестокий, страшный, - писал позже Георгий Яковлевич жене.- Команду наполовину укачало... «Фоку» буквально всего укрывало водой...»

B Крестовой губе Седов проверил на установленном им же самим в 1910 году астрономическом пункте точность показаний хронометров, списал на берег пятерых матросов (позже они вернулись на корабле «Ольга» в Архангельск), пополнил запасы питьевой воды.

Не успела шхуна выйти из залива, как на нее вновь обрушился шторм. Команда на этот раз действовала еще более слаженно. Судно укрывалось под берегом небольшого острова около суток и легло прежним курсом на северо-восток.

Миновали губу Сульменова, губу Мишагина, достигли полуострова Адмиралтейства. Все чаще стали попадаться отдельные льдины. Потом появился туман, а когда он рассеялся, матросы увидели кромку сплошного льда. Такую запись оставил в своем дневнике Георгий Яковлевич 12 сентября на 76 градусе северной широты.

Тогда же заметно похолодало. Термометр показывал 8 - 10 градусов ниже нуля. Мороз крепчал. Лед быстро смерзался в сплошные поля. «Фока» медленно продвигался к островам Панкратьева. При этом выяснилось, что в действительности один из них - полуостров, вследствие чего Седов сделал на карте соответствующее исправление. Судно неожиданно наскочило на банку - начался аврал. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не громадная льдина, помогшая «Фоке» сдвинуться с мели.

Плыли недолго. Появилось очередное поле льда. Начальник экспедиции долго смотрел вдаль, потом спустился в кают-компанию и объявил о зимовке. Это произошло 26 сентября у полуострова Панкратьева, в бухточке, названной Седовым по имени своего судна.

На судне заколотили люки, ненужные двери. В кают-компанию подняли из трюма пианино. Седов распорядился в метель зажигать топовые огни, при надобности звонить в колокол, запретил в одиночку выходить на охоту.

Для ученых были оборудованы кабинеты. В семидесяти метрах от судна матросы соорудили метеорологическую станцию. Они собрали лежавший на берегу выброшенный морем плавник, построили из этого лесоматериала баню, другие необходимые помещения.

Седов собрал экипаж, зачитал приказ о новом распорядке дня. Вахтенные начальники в зимний период дежурили по суткам. Многие члены команды получили дополнительные обязанности. Так, Визе поручалось заведовать библиотекой, Кушакову - хозяйством, старший механик Зандер отвечал за противопожарную безопасность. Для поднятия настроения у матросов Георгий Яковлевич 3 октября устроил праздничный обед. Тогда же было решено выпускать судовой рукописный журнал «Не сдадимся!», редактировать его поручили Пинегину.

Жизнь экипажа на «Фоке» строго регламентировалась. Начальник экспедиции понимал: бездельничание приведет к тоске, поэтому и загружал каждого члена экипажа работой. Павлов изучал строение собранных горных пород. Визе систематизировал проведенные в пути наблюдения. Пинегин занимался фотографированием. Сам Седов читал лекции по навигации.

В то время Новая Земля и особенно ее Северный остров - место зимовки «Фоки» - были мало исследованы. В существовавшие карты этих мест требовалось внести поправки, изменения, дополнения. Большое внимание уделялось и метеорологическим наблюдениям. Седов с полным основанием считал, что перед ним, перед всем экипажем стояли сложные научные задачи, которые следовало решить. С присущим ему жаром он принялся исследовать окрестности бухточки Фока в радиусе до двух миль; на высоком берегу полуострова Панкратьева оборудовал астрономический пункт, названный им мысом Обсерватории, поставил знак в виде креста с выжженной надписью. Такие же знаки были поставлены и на островах Крестовых и Панкратьева.

Для производства мензульной съемки участка Георгий Яковлевич с одним из матросов выезжал на собачьей упряжке. Во время таких вылазок он изучал своих подчиненных, готовил их к дальним походам. Выносливостью, находчивостью и высокой организованностью отличался Г. Линник. Его Седов и наметил первым в группу для похода к полюсу.

...Приближалась полярная ночь. На широте бухточки Фока она продолжается 96 суток - с 4 ноября по 10 февраля. В действительности же зимовщики не видели солнца гораздо дольше.

Седов, Визе, Павлов продолжали вести научные наблюдения. Они стремились закончить работы на местности до наступления темноты. Дооборудовали метеоплощадку - протянули от судна к будкам специальный леер. Наблюдатели - Визе, Лебедев, Пустошный, Пинегин - выходили каждые два часа на площадку и снимали показания приборов.

С наступлением полярной ночи ухудшилось состояние здоровья членов команды. Они становились вялыми, сонливыми. От вынужденной неподвижности и однообразного питания многие из них постоянно жаловались на серьезные недомогания. Опасаясь цинги, Георгий Яковлевич все чаще посылал зимовщиков на прогулки, провел с ними праздник Нептуна, позаботился об улучшении питания.

21 декабря Седов предпринял вылазку на север с целью более точного определения положения мыса Литке, находившегося от «Фоки» в нескольких десятках миль. С ним в путь отправились Томиссар и Линник. На нарту они погрузили палатку, запас провианта на две недели.

Через пять дней группа достигла намеченного района и произвела там астрономические наблюдения. На корабль она вернулась 1 января 1913 года.

Приближалось окончание полярной ночи. Экспедиция готовилась к реализации разработанного Седовым плана исследования Северного острова Новой Земли. Обследовать его внутреннюю часть в поперечном разрезе было поручено Павлову и Визе. Кроме того, Визе вменялось произвести опись части Карского побережья. Наиболее важный и сложный участок, протяженностью около 85 миль, готовился обследовать сам Седов, которому надлежало описать труднопроходимое побережье от полуострова Панкратьева до мыса Желания.

В эту поездку Георгий Яковлевич взял своим помощником боцмана Инютина. На нарты с десятью собаками уложили общий спальный мешок, палатку, оружие, приборы, провизию и корм на полтора месяца. 1 апреля обоз отправился в путь. Оставшемуся на судне капитану Захарову поручалось подготовить «Фоку» к плаванию.

20 апреля Седов и Инютин подошли к мысу Желания. Они первыми в мире достигли этого пункта пешком. Здесь Георгий Яковлевич собрал богатый научный материал и поставил из плавника астрономический знак. Обратный путь оказался мучительным. Вблизи одного ледника, названного Седовым в честь жены ледником Веры, путники провалились в воду и едва не погибли.

В конце мая Седов и Инютин вернулись на корабль. Встречать их вышли все свободные от вахты члены экспедиции, в том числе Визе и Павлов. По результатам проведенных Седовым исследований была, по существу, создана новая, достоверная карта Северного острова Новой Земли.

О проведенной работе Г. Я. Седов 14 июля 1913 года написал в приказе: «Подвести итоги произведенной нами работы тем более приятно, что в ней сделаны некоторые открытия несогласия с существующими картами, и нам, участникам первой русской экспедиции к Северному полюсу, таким образом, достался счастливый жребий внести исправление в существующую неверную карту Новой Земли... Таким образом, наша экспедиция... уже сделала кое-что для науки.

Впереди - поход к Северному полюсу. Это задача экспедиции - вторая задача, так сказать, идейная, связанная с именем русского человека и честью страны. Поэтому надеюсь, что мы и в этом походе покажем свое усердие, мужество, отвагу и также с победой выйдем из него» (Первая русская экспедиция к Северному полюсу, Сев.-Зап. кн. изд-во, 1964, с. 63. )

...Наступило потепление. В трех милях за островом Заячьим Павлов и Пинегин увидели открытое море. Они доложили об этом Седову, и тот принял решение отправить в Крестовую губу на борт первого парохода, отходившего в Архангельск, почту экспедиции. Была назначена группа в составе И. Томиссара, В. Катарина, М. Карзина и брата старшего механика М. Зандера во главе с Захаровым. Материалы экспедиции упаковали в запаянные цинковые ящики, обшитые снаружи досками. В распоряжение группы предоставили шлюпку со стальным килем, нарты, тридцать собак, палатку, оружие, мореходные приборы, обеспечили ее провиантом на три месяца.

Седов посылал «Комитету» донесение о вынужденной зимовке, данные проведенных исследований, киноленты, информировал его о том, что угля осталось ничтожное количество, что больше половины собак негодны, просил выслать к Земле Франца-Иосифа судно с углем и собаками. Захарову он вручил приказ и подробную инструкцию. Маршрут группы пролегал через остров Заячий, где стояла норвежская избушка. В этой избушке группа задержалась из-за нерешительности ее руководителя, чрезмерно опасавшегося непогоды.

От острова отплыли лишь 20 августа, в тумане прошли мимо Крестовой губы (в нарушение инструкции), становища Маточкин Шар; тем самым Захаров умышленно удлинил морской путь на шлюпке, чтобы потом выказать себя героем... В Архангельск группа прибыла вторым пароходом. Поэтому о посылке дополнительной шхуны к Земле Франца-Иосифа, о чем убедительно просил Седов, не могло быть и речи.

Если бы почта и поступила в «Комитет» вовремя, все равно экспедиция не получила бы никакой помощи. Денег в кассе «Комитета», состав которого к тому времени значительно обновился, по-прежнему не было.

Капитан Захаров не только преднамеренно срывал сроки прибытия группы в заранее намеченные районы, но бездушно относился к своим подчиненным. Типичный представитель царской офицерской элиты, он сам во время остановок блаженствовал в палатке, а матросы (среди них были больные) ночевали под перевернутой шлюпкой.

Присланные Седовым материалы о проведенных исследованиях опубликовали многие газеты. Впоследствии об этих исследованиях Фритьоф Нансен так сказал: «Если бы даже Седову и не удалось достичь Земли Франца-Иосифа и полюса, то и в таком случае собранный им научный материал достаточен, чтобы считать результаты экспедиции очень и очень полезными».

В связи с возросшим интересом к седовской экспедиции «Комитет» возбудил ходатайство об отпуске правительственных средств на снаряжение вспомогательных экспедиций в западный сектор Арктики, где в безвестности находились вышедшие в плавание в 1912 году экспедиции Русанова и Брусилова. Но время было упущено, арктическая навигация 1913 года уже закрылась.

... Седов в ожидании вскрытия льда закончил серию магнитных и астрономических наблюдений, составил в крупном масштабе карту района зимовки. Визе и Павлов завершали выполнение поставленных перед ними задач. Пинегин продолжал создавать новые этюды.

В середине августа Георгий Яковлевич предпринял попытку проложить во льду канал с помощью специальных пил, чтобы вывести «Фоку» на чистую воду. После этой неудавшейся попытки для пробития канала применили аммонал, однако тоже безрезультатно. К счастью, неожиданно пошел сильный дождь, потом налетел ураганный ветер. Это и позволило экипажу 3 сентября вывести «Фоку» из ледового плена и взять курс на север, к Земле Франца-Иосифа.